Художник и Дракон (главы 1 - 26)

[Selena_Muun]

Художник и Дракон
Направленность: Смешанная
Автор: Селена Мун
Соавторы: lena388
Беты (редакторы): Wizardri, PoisonousRose, Serena-z, VanAgh
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Пейринг или персонажи: Гарри Поттер/Драко Малфой, Северус Снейп/Сириус Блэк, Джеймс Поттер/Лили Эванс, Люциус Малфой/Нарцисса Малфой, Ремус Люпин
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Драма, Фэнтези, Экшн (action), Психология, Hurt/comfort, AU, Мифические существа
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Мужская беременность, Элементы гета, Элементы слэша
Размер: Макси, 217 страниц
Кол-во частей: 57
Статус: закончен

Описание: К чему может привести ошибка, если принять необдуманное решение? К потере друзей. А что делать, если у тебя родились близнецы, и один из них скорее всего сквиб? Опять совершить ошибку. Но что делать, если так называемый сквиб давно был отправлен жить к маглам, а тут как назло пора выполнить договор, который заключил твой предок. Вместо любимого ребенка вписать сквиба. А вот что делать, если сквиб, не такой уж и сквиб? Что если как маг, тот кого посчитали сквибом, намного сильнее брата?

Публикация на других ресурсах: Запрещено в любом виде
Примечания автора: lena388 - автор с 12 главы

Обложка к фанфику, автор Joker-Girl: cs621631.vk.me/v621631798/c2e2/jYOw_I-YlUQ.jpg
ПОДАРОК, автор Ночной Блюз - sun9-4.userapi.com/c840731/v840731689/6ddf0/OhS...
**************************
у фанфик появилась группа Вконтакте)) по просьбам....
vk.com/club148019708
**************************
главы в комментариях

[L]Selena_Muun[/L] [url=http://muunselena.diary.ru/p215205805.htm]приносит[/url] фанфик Художник и Дракон (Фэндом «Гарри Поттер», Смешанная, PG-13, Романтика, Драма, Фэнтези, Экшн (action), Психология, Hurt/comfort, AU, Мифические существа, Закончено)

@темы: Harry Potter, Мое творчество, Мир фанфиков: Книги, Мир фанфиков: Фильмы и Сериалы, Harry Potter Смешанные, Мир фанфиков: Смешанные

Comments

[Selena_Muun]

— Кто такие Каратели? — тут же ухватился за новую информацию юноша.

— Слушай внимательно…

Ну Анри и слушал. Кивал, как болванчик, делал вид, что все понимает, потягивал маленькими глотками странный напиток, стараясь не думать о его подноготной, но внимательно слушал, пока наконец не надоело внимать этому бреду пьяного проповедника:

— Меня мало волнует Салазар Слизерин, и откуда он взялся. Причём здесь я, и как я мог оказаться Посланником смерти, если во мне нет и капли крови… — парень скривился, -…её божественного величества Леди Смерти.

— Не перебивай, мальчишка. Её кровь есть у всех потомков Салазара Слизерина, и говорю я вовсе не о том человеке, о котором подумал ты. Салазар Гонт-Слизерин был последним, что правнук Смерти оставил после себя, не пережив смерти жены и по пьяни переспав с первой встречной женщиной. Но давай вернёмся к прерванному. Повзрослев, Салазар понял, что задача контролировать столь разрушительную силу совсем не легкая, и обратился к Богине. Он просил, на коленях умолял, исполнить его желание: «Пусть дети мои не познают горечи дара твоего.» И в миг, когда у Салазара родилось трое детей, разделила она дар свой между ними: младшей дочерью, даровав ей способность говорить со змеями; средней дочерью, доверив ей контроль над зверем; а старшему и единственному сыну под его ответственность — взгляд, способный убивать.

Была и цена этой услуге. Знала Смерть, что не вечно заточение Карателей, придёт время — вырвутся они на свободу, отыщут собратьев своих и возродят в тех утраченную волю Отца. Миру снова понадобится её наследие. Возжелала тогда она, чтобы дети Салазара, нося не его имя, ушли в мир другой дорогой, раздельной от его. Чтобы, когда придёт время рождения нового Посланника Смерти, были они чужими друг другу, и их потомки смогли вновь собрать дары её воедино. А нарёк Салазар своих детей:

Младшую дочь (ценою её рождения стала жизнь старой матери), красавицу черноволосую, умницу скромную, но гордую — леди Ровеною, доверив её воспитание семье славных Равенкло, по воле оказавшихся бездетными. Была девочка не по годам умна и понимала, что дар её не спроста пугает сверстников. Поэтому решила она скрывать его и, во что бы то ни стало, сохранить в секрете.

Среднюю дочь, прекрасную Хельгу, унаследовавшую прекрасный лик матери, её доброту и тягу ко всему живому, отдал он в род Хаффлпафф на воспитание своей подруге. Может, была она чуть глупа, но девочка была настолько искренней и чистой, что внутренний зверь сразу же подчинился ей и даже не пытался показывать агрессию, спал всё время, убаюканный добротой и светом своей хозяйки.

Старшего сына вопреки протестам жены, доверил Салазар сэру Гриффиндору, славному рыцарю при королевском дворе, позволив тому выбрать для будущего воина имя. Годрик — так нарекли мальчика — был настолько храбрым и благородным, что страшно было представить, чтобы в его мыслях промелькнула смерть от его руки. Его дар менял цвет. Неважно был ли юный рыцарь спокоен, злился ли или был недоволен, его глаза приобретали то небесно голубой, то яростно зеленый, но никогда не убивали.

Свершилось предсказание Смерти: росли дети порознь, не ведая друг о друге, не зная ни отца ни матери. Открывали в себе дары свои в тайне от опекунов, не желая беспокоить тех. Однако нежданно-негаданно свела их судьба: рождение мальчика ведьмой-провидицей, предсказавшей, что суждено троице обучать её дитя, и вместе они будут вершить судьбу магического мира. И не знали они тогда, что наречённый Салазаром Гонт-Слизерином, их младший брат — последнее что осталось от покойного отца, так и не познавшего взросления своих детей.

Ребёнок рос не по годам, а по часам, а вместе с ним и его магическая сила, которая с каждым днём становилась всё темнее и ужасающее. Слухи о разрушениях и их размерах после каждого магического всплеска не могли оставить равнодушными великую троицу. Ровену тянуло к новому исследованию, Годриком двигало пресловутое благородство, а Хельга в силу своей доброты не могла оставить бедное дитя на мать-вдову. И сошлись они в доме провидицы, и вручила изможденная мать своё дитя, скончавшись на второй день после их прихода.

Возвели они крепость могучую, со стенами толстыми, просторами огромными. Три дня и три ночи не спали и не ели, ходили вокруг да около, читая заклинания, зачаровывая от всяких опасностей: внутренних и внешних. И мальчик поселился там. Учителя стали ему опорой, магия — тёплым одеялом. Не по годам умный, не по мальчишески хитрый.

Перенял юный Салазар от Ровены любовь к знаниям. Он восхищался её стойкостью и холодностью, равнялся на неё. Презирал Хельгу за её мягкотелость и чрезмерную мягкосердечность, однако её способности в зельеварении впечатляли. Не одну неделю он пытался повторить её успехи, пока сам не увлёкся этим занятием, да настолько, что к моменту своего взросления в его памяти имелась не одна сотня различных рецептов. И только Годрика он ненавидел. Его безрассудство, постоянно оправдываемое благородством, выводили из себя. И всё же, контролю магией Салазара учил именно Гриффиндор…

— То есть, ты хочешь сказать, что тот Салазар Слизерин, которого все знают и считают единственным и неповторимым, был на самом деле вторым? — спросил Анри, всё же не выдержав до конца и перебивая мужчину. Люцифер выгнул бровь, показывая своё недовольство, но удержался от едкого замечания, вертевшегося на языке, и спокойно ответил:

— Не совсем. Правнук моей сестры никогда не признавал его своим сыном. Мать сама дала ему это имя, следуя тогдашним магическим законам. Не признанный ребёнок — бастард, иным словом, носил фамилию своей матери, но если роженица была достаточно сильной волшебницей, она могла по собственному желанию, без согласия на то отца ребёнка, как вторую фамилию указать род отца ребёнка.

— И всё же это не ответ на мой вопрос, — прищурился парень, внимательно следя за жестикулирующим демоном.


— Бастард, кроме крови, ничего не перенял от своего отца, если ты об этом. Запредельный магический потенциал ему достался от матери-провидицы, а талант к зельям, он сам в себе развил. Так что нет, Слизерин, которого знает магический мир, был единственным в своём роде. И даже больше скажу, из целой четвёрки был единственным, кто знал о своем отце. Именно поэтому в результате род Гонт считался единственным наследником Салазара Слизерина. Род Хельги Хаффлпафф прервался сразу же после её свадьбы. Единственная дочь была слаба магически, а потому по достижении совершеннолетия ушла в мир магглов. Ровена же смогла выносить и родить двух девочек, но поскольку младшая из близнецов оказалась сквибом, её рождение держалось в строгом секрете, как собственно и воспитание девочки, не особо заботившее мать. Поэтому вовсе не удивительно, что влюбившись однажды, она без колебаний сбежала со своим мужем, молодым Лордом тогда ещё малоизвестного рода Поттеров. А какая участь постигла вторую дочь… Ну, ты, наверное, слышал о Серой Даме. Для столь ворчливой, завистливой и лицемерной особы даже в аду не нашлось места, — на не понимающий взгляд мальчика, демон ухмыльнулся и пояснил, — Елена умерла молодой, а за молодыми у нас лично Леди Смерть приглядывает. Вот она и не выдержала её воплей и проклятий в адрес Воланда. Недолго думая, отправила душу на вечное скитание среди живых.

— А что до Годрика… — мужчина рассмеялся запрокинув голову, но тут же взял себя в руки, нацепив на лицо серьёзный вид, — женился он по любви, может, и не совсем взаимной, но свою даму сердца искренне любил. И пал героической смертью, защищая беременную жену от бандитов, попытавшихся похитить герцогиню. Словил нож в сердце и умер на руках у плачущей женщины, которая к слову не будь дурой, вспомнила о ребёнке под сердцем и соблазнила своего похитителя, оказавшегося каким-то мелким обанкротившимся лордом. Родившегося сына женщина выдала за мёртвого и оставила в приюте, дав указание поверенному забрать домой в день совершеннолетия и помочь вступить в наследие. Таким образом, в мир пришёл первый Певерелл…

— А как же сказания о трёх братьях?

— Анррри, — угрожающе зарычал демон, обнажая удлинившиеся клыки.

— Всё. Молчу-молчу, — примирительно поднимая руки, залепетал брюнет.

— Сказания, оно и есть сказание. Байка, выдуманная Игнотусом, дабы привлечь внимание, ну, ты сам понимаешь, вырос он среди сирот, и тут раз и на голову такое богатство свалилось. Чувство свободы и вседозволенности вскружили голову. Потому и новое имя рода — Гриффиндор же так скучно звучит — и, разумеется, новая крутая история.

[Selena_Muun]

— А Дары Смерти?

— Дары Смерти они и на самом деле существовали, — осторожно проговорил Люцифер, — правда, не в той форме, которая им была дана изначально. Философский камень родился с бессмертной мудростью Ровены. Она его создала, чтобы скрыть свой дар. Бузинную палочку Хельга выковала из собственной магии, заточив её в бузину и, использовав волос фестрала для закрепления эффекта, таким образом окончательно усыпила зверя. А вот мантия-невидимка была соткана из иллюзий, которыми Годрик пользовался чуть ли не первый и последний раз, весь дар истратив на создание артефакта. Мантия была его укрытием в моменты ярости, и одновременно единственным спасителем мира от его глаз. Видимо все три артефакта оказались в доме Гриффиндора. Но я отклонился от первоначальной темы. Мальчишка Певерелл, несмотря на свои молодые годы, прожил недолго. Всё таки не самые приятные времена были. Успел жениться, завести одну дочь и скончался от отравления в рассвете лет. А дочь его сбежала в другую страну — уже не помню в какую. Столько веков прошло. Ааа, да, — в Белоруссию, кажется. Вышла замуж за обычного среднестатистического мага и на Альбион вернулась, только когда до неё дошли слухи о смерти матери. Вступила в наследие и зажила с мужем припеваючи. Колубрум, так звался новоявленный род, быстро набирал популярность и влияние. Обычный-не обычный, а бывший мистер, тогда уже Лорд Колубрум, не один скелет в шкаф спрятал. Практически утроив когда-то Гриффиндорское состояние, позднее — Певереллов, только к пятидесяти решился обзавестись наследником. Разумеется, уже немолодая жена даже при поддержке магии не смогла легко выносить ребёнка, и умерла при родах, подарив мужу желанного наследника. Эта ситуация отразилась не самым приятным образом на чистой репутации Колубрум. Девушки рожали молоденькими, и позволение супруге родить в уже преклонном возрасте было сочтено чуть ли не убийством. Род Колубрум залёг на дно, практически исчез. Всё меньше и меньше о нём упоминалось в газетах, на приёмы так и вовсе сразу же забыли приглашать, слухи на этой почве тоже быстро поугасли, а следовательно о таком роде вскоре никто не вспоминал.


— Зачем Вы мне всё это рассказываете? — с лёгким стуком опустив стакан на стол, Анри внимательно посмотрел на мужчину.

— Понимаешь, малыш, чтобы Каратели набрали силы, понадобится ещё не один год. И мы могли бы подождать рождения твоего ребёнка, однако мы так же не могли остаться равнодушным к тому, что несмотря на то, что в тебе собралось наследие Посланника, оно крайне слабое, и в твоём ребёнке уже могло и вовсе не проявиться. Чтобы это предотвратить, мне пришлось пробудить его в тебе, хотя ты и не хотел этого.

— Шанс моего рождения тоже ведь был почти невозможным. Ведь не было никакой гарантии, что потомки всех трёх детей сойдутся вместе…

— Моя сестра — Богиня, если ты не забыл, — с явным сочувствием проговорил демон, — она не может напрямую воздействовать на Карателей, так как они — порождение Создателя. Не могла и создать нового воина, хотя в прошлом делала попытки влить свою силу в уже рождённого волшебника, но ничего путного из этого не вышло. Носители не могли контролировать столь великую силу, и убивали всех направо и налево, либо сила сама убивала их раньше, чем они успевали что-то осознать. Были, конечно, более-менее успешные эксперименты, но воины застревали в своей звериной форме, и, несмотря на то, что силу глаз контролировать могли, свой разум они потеряли. А позволить родиться ещё одному смертному с её кровью, мы не могли. Подобное явление, в лучшем случае, пошатнуло бы баланс Тьмы и Света, в худшем — спровоцировало бы войну между раем и адом. Поэтому пришлось задействовать уже давно рождённого носителя силы. Ну и, разумеется, ты прав, процент рождения наследника всех даров, был столь же мал, как шанс, что отец простит людям моё падение. Ничего не оставалось, кроме как совсем немного повлиять сначала на потомков Ровены и Годрика, так, чтобы с лёгкой печатью закрепить в роде Поттеров разом несколько даров, и уж после, спустя несколько веков, свести родителей твоей матери, которые будучи сквибами, тем не менее, носили в себе кровь Гриффиндора и Хаффлпафф. Ну, а потом уже лёгкое вмешательство в сознание твоих родителей. Но совсем немного. Только подстроить встречу или незаметно подтолкнуть друг к друг, не более. Чувства были искренними и добровольными.

Анри скривился. Одно дело слышать о каком-то пророчестве и о том, что твоё рождение было предречено, и совсем другое дело узнать, что это правда. И тебя планировали сотню лет назад.

— Но мы не ожидали, что вместе с тобой родится один из Карателей.

— Проехали, — вцепившись в подлокотники кресла, тихо прошипел брюнет, чувствуя, как бурлит отчаяние от осознания неизбежности; злость на эту Богиню и уготованный ею подарок; ярость на братца, так не кстати оказавшимся этим самым Карателем, и просто сила, требующая освобождения. Он поднял полные ужаса глаза на демона, и тот заметно вздрогнул, но тут же тепло улыбнулся.

— Впечатляет, — восхитился он той силе, что источал сейчас парень, неосознанно пытаясь убить его, и чем сильнее не поддавался Люцифер, тем сильнее становилось давление. «Ух ты, ну и силища! Даже мне с трудом удаётся её сдерживать.» — Анри, тебе не обязательно сдерживаться.

— Я не могу… Люди… В доме… Они… Они могут пострадать… — с трудом выговаривая слова, до побелевших костяшек стиснув дерево подлокотников так, что казалось оно даже затрещало под таким натиском, проговорил жалобно парень.

— Это не сон, малыш, — убеждал мужчина, — Ты в мире вечных снов. Здесь ты не сможешь навредить родным.

— Вы — Демон, — из последних сил прошипел Анри, разжимая пальцы. И в тот же миг из горла вырвалось рычание граничащее со стоном, и Люцифера снесло волной силы. Пролетев несколько метров, он, с трудом удержавшись на ногах и превозмогая слабость, приблизился к согнувшемуся юноше. И, встав рядом, скрестив руки на груди, стал дожидаться, когда того отпустит. Ждать, к его глубочайшему удивлению и почти благоговейному одобрению, пришлось достаточно долго — минут десять — прежде, чем парень полностью не обессилил и не свалился на землю. Разместив вялое тело обратно в кресле и помогая тому маленькими глотками пить эликсир, мужчина заговорил, надеясь, что мальчик запомнит.

— Анри, завтра тебя ждёт встреча с детьми самой Земли. Их жизни не подвластны ни моей сестре, ни даже Создателю. Поэтому будь осторожен, ни в коем случае не соглашайся ни с чем, чтобы они не говорили и не требовали. Хорошо? Анри? — последнее слово подросток слышал уже сквозь пелену: приглушённо и не ясно.

— Анри? — он хотел спросить, почему голос Демона вдруг приобрел женские нотки и с чего бы тому вдруг за него беспокоиться. Но сил не хватило даже на то, чтобы просто открыть рот, да, и язык напрочь отказывался подчиняться.

— Анри? — на этот раз, он готов был поклясться, что голос был более, чем знаком. И не прогадал. Открыв глаза, первое, что увидел, это нависающую над ним взволнованную мать, — Анри? Сынок, ты в порядке? Мы уже почти час пытаемся тебя разбудить, — лепетала она, порывисто и крепко обнимая мальчика.

*Nuntii mortis, lat. — Вестник смерти

[Selena_Muun]

Глава 22, в которой будильник

Ричард склонился, жестоко прикусив зубами моментально затвердевший сосок, левой же рукой сжимая упругую грудь. Тихий стон наслаждения прозвучал для его ушей как безмолвная мольба о продолжении. Приподнявшись, он заглянул в зеленоватые глаза своей сегодняшней жертвы, коей стала шестнадцатилетняя девчонка из Богом забытого роддома, а потому его внимание к ней она считала чуть ли не чудом, сбывшейся во сне мечтой.

Он специально заказал у мадам Рози девочку постарше и попросил предварительно хорошенькое её вымыть. Нестерпимо хотелось спустить напряжение и немного расслабится. А потому, решив совместить полезное с приятным, блондин попустился немного своим принципам, сделав заказ в одну штуку, но чтобы эта штука была достаточно большой, чтобы поиграть с ней во взрослые игры.

Девочка протяжно застонала, когда он рукой коснулся внутренней стороны бедра, пальцем задевая влажные кружевные трусики. И уже собирался приступить к более решительным и возбуждающим прикосновениям — всё-таки собственное возбуждение давало о себе знать неприятной теснотой в джинсах, как в дверь без спросу и стука с извинением беспардонно валилась хмурая Антарктида. Холодным взглядом окинула разворачивающуюся сцену на огромной постели. Ричард даже понадеялся, что она смутится, развернётся и он спокойно продолжит начатое, но его надежды тут же разбились вдребезги об её слова:

— Часовщик, там та вещь трещит и не умолкает. Северная Америка «слегка» раздражается из-за этого, — Ричард терпеливо выслушал, после спокойно вернулся к прерванному занятию и прежде, чем впиться жадным поцелуем в так призывно приоткрытые пухлые губы, прошипел:

— Потрещит и заткнётся. А теперь убирайся и не мешай мне.

Однако девушка и не думала двинуться с места. Сложив руки на груди и нарочито громко начав отбивать только ей одной известный ритм ногой, начала сверлить дыру в спине своего «друга». Не выдержав такого явного издевательства, парень рыкнул и резко поднялся под режущий слух протестующий стон.

— Она твоя. И можешь вытянуть с неё побольше. Она уже более, чем приспособлена к жизни, — буркнул он проходя мимо облизнувшейся нахалки.

Вот жеж… После её появления и их маленького знакомства, она вечно его преследовала, буквально по пятам за ним ходила и всё время мешала. В конечном итоге Ричард уступал ей своих жертв. Сам же спешил разбираться: с часами, которые всё ближе-ближе приближались к заполненности; с Лонгом, который сразу же после своего прихода требовал его аудиенции или как сейчас бежал затыкать «ту самую вещь», которая трещала. Кстати, с чего бы отец внезапно вспомнил о нём?

В комнате, напоминающей гостиную, на столе капризно подпрыгивало нечто отдалённо напоминающее маггловский механический будильник и издавало противный звук, а на полу рядом с ним… булькающая и издающая тихие стоны лужа из песка. Парень подошел к будильнику и взял его в руку. Но стоило только дотронутся к вещице, как та тут же заткнулась, а лужа издала облегчённый вздох. Часы показывали шесть часов вечера сегодняшнего дня. Посмотрев на наручные часы и с некой долей разочарования поняв, что уже почти восемь, юноша опустился на корточки, насмешливо проговорив:

— Что, Америка, похоже воды Амазонки сказались не только на твоём контроле, но и чувствительности, — лужа возмущенно плюнула ему в лицо грязью.

Отскочив и выругавшись, Ричард развернулся и пошёл прочь из гостиной. Ему нужно подготовиться к встрече с отцом. «Та вещица» служила своего рода сигналом, когда лорд Поттер искал его. Обычно она прекращала трещать, даже не начав, но когда его отец использовал зов крови, она могла часами не затыкатся, раздражая всех вокруг противным звуком. И всё бы ничего, но заткнуть-то её может как раз только Ричард, посему стоит ей завестись, как весь дом переворачивается вверх дном, а домочадцы встают на уши и пытаются его найти в кратчайшие сроки, желательно в то же мгновение, когда будильник заводит свою Шарманку.

На тот момент, когда он уже готовый и одетый-причесанный снова спустился в гостиную, лужица с пола пропала, а на диване с чашкой холодного чая разместилась темнокожая девушка лет так двадцати пяти на вид. По её чёрным волосам стекали капли песочной жижи, впитываясь в концы. Даже её идеально чистое, на вид гладкое, лицо казалось жидким — стоит коснуться и палец утонет. Парня передернуло от представившейся картин, и он вздохнул.

— Ты уверена, что не хочешь переодеться в более нормальную одежду? — спросил он, окидывая наряд девушки. Эдакая амазонка в обтягивающем топе с вызывающим лифом и очень коротких шортиках с кожаным ремнём, с которого свисала пара листьев, на вид вполне свежих. На ногах только сандалии.

— Не хочу, — равнодушно бросила она, и голос её прокатился тихим бульканьем, — Моя одежда стала частью меня.

Больше у парня вопросов не было, и он напоследок хмыкнув что-то не вразумительное растворился в собственном песке.

***

В центре просторной комнаты образовался маленький ветер, после в нём начали проявляться крошечные песчинки, пока на землю не опустилась чёрная лаковая туфля. Резко умножившийся песок быстро закружился и исчез, а на ковре отряхивая пыль застыл Ричард. Оглядев комнату, задержав взгляд на часах, которые показывали ровно шесть, удовлетворенно улыбнулся и покинул комнату.

Джеймс ожидаемо нашёлся в своём кабинете, за своим столом, заваленным кучей бумаг, и чертовски уставший, о чём говорили залегшие тёмные круги под глазами.

— Отец, — позвал он. Мужчина вздрогнул и неожиданно насторожено на него посмотрел.

— Ричард, — коротко кивнув, брюнет быстро нацепил на лицо безразличие.

— Ты так неожиданно вызвал меня. Что случилось? — проходя вглубь комнаты.

Джеймс при его приближение напрягся, но тут же взял себя в руки. Парень даже подумал, что ему просто показалось. Не может же отец его бояться?

— Да, я хотел, чтобы ты подписал кое-какие бумаги, — Поттер-старший снова зарылся в бумагах, перебирая их, перекладывая с места на место, пока не выудил из завала небольшую папку. После чего жестом руки пригласил сына присесть напротив и протянул бумаги ему.

— Что это? — нахмурив светлые брови, спросил подросток.

— Ричард, — устало вздохнув, мужчина откинулся на спинку кресла и потёр рукой глаза, словно пытался согнать сонливость, — наш род отказался от тебя, как наследника. Я уверен, это для тебя не новость. Ты должен был почувствовать. С точки зрения магического соглашения уже всё решено, твоя подпись просто решит ещё и формальную часть.

— Что именно она решит? — прищурился парень, уткнувшись в бумаги, пытаясь найти подвох.

Но кроме, как того, что ему и так было известно, нового ничего не нашлось. С такого и такого дня он больше не являлся наследником славного и древнего рода Поттера. Освобождение от обязанностей и, собственно, то, что ему теперь доступно и что для него закрыто. И внизу место для подписи. Ничего лишнего и, уж тем более, подозрительного. Но… Отец ведь понимает, что после того, как он это подпишет семья вообще останется без наследника? Каким бы уж Ричард не был, но он был хоть каким-то. Или…? Нет. Нет, нет, нет. Отец ведь не думает…

— Ты хочешь сделать наследником того выродка? — прорычал он, резко поднимаясь, отчего папка выпала с его рук и бумаги разлетелись по полу белым ковром.

— Гарольд. Твоего брата зовут Гарольд, Ричард. Пожалуйста, не забывай об этом, — ещё раз тяжело вздохнув и прикрывая глаза. На лбу у мужчины выступила капелька пота, но его взгляд был решительным и твёрдым.

— Нет, — ошарашено замотал он головой и срываясь на крик, — Нет, я не позволю этому случится. Ты обещал мне, что он никогда не переступит порог этого дома.

— У меня нет другого выбора. Я уже не в том возрасте, чтобы заводить ещё детей, да и Лили уже не так молода, чтобы выносить их. Даже ваше с братом рождение далось ей очень тяжело.

— Мне плевать, — зло выплюнул он, тут же не задумываясь растворяясь в песке и исчезая. А лорд Поттер ошарашено уставился на то место, где только что стоял его младший сын. Небольшой круг из песка и неясное изображение в его центре.

[Selena_Muun]

Глава 23, в которой...

Джеймс помотал головой, отгоняя остатки влияния сына. Ох, каких же ему трудов стоило не сорваться и не попросить у него прощения и заверить, что весь этот фарс с наследием не более, чем глупое наваждение. И хоть он не особо хотел с ним встречаться, всё же вызов Ричарда, несмотря на весьма потрепанный ментальный блок, который ему недавно помог установить Люциус, оказался весьма полезным и плодотворным.

Его младший сын на самом деле оказался Песочником!

Мужчина до последнего надеялся, что он просто избалованный мальчишка, который таким стал по его же глупости. И хотя Джеймс не чувствовал себя от этого менее виноватым, он всё же хотел верить, что стоит немного надавить или попытаться поговорить и всё у них наладится. Но исчезновение Ричарда в песке - способ, который нигде не упоминается даже словечком - не оставило причин для сомнений. Ричард - Песочник. И он не только об этом осведомлен, но и прекрасно управляется со своей силой. Чего не скажешь об Анри, по воле судьбы оказавшимся единственным человеком, способным его остановить.

— Что же делать? — вздохнул мужчина, откидываясь на спинку стола. Почти час так просидев, тупо уставившись в потолок пустым взглядом, с ужасом осознавал, что ничем не может помочь своим сыновьям: один ненавидит, даже видеть не хочет; а в присутствии второго мозги напрочь отключаются, и думать почти невозможно. Мужчина вскочил, схватил со стола чистый кусок пергамента и обычный маггловский карандаш, уселся по-турецки перед оставленным следом, аккуратно начал его переносить на бумагу, стараясь запечатлеть каждую деталь, даже язык чуть не прикусил от усилий. Наконец-то удовлетворенно уставившись на шедевр своего рисования — однозначно старший близнец, унаследовал талант от него — скрутил пергамент в трубочку и сорвался в библиотеку. Хоть что-то и это что-то может помочь.

Оставленная печать, а то, что это это была именно она, Джеймс не сомневался, напоминала собой одну из тех медалей, которые так любили продавать магглы иностранцам в качестве сувенира. Тоненький ободок, а внутри маленькая фотография того или иного места. Только оставленный Ричардом «сувенир» изображал из себя неровный круг средних размеров, радиусом в шесть с половиной дюйма, и изображение в нём представляло собой уменьшенную версию карты мира, отчего-то особо выделяя именно европейскую часть.

На то, чтобы перевернуть библиотеку вверх дном, понадобилась целая ночь вплоть до позднего утра. Всё таки в этом имении он живёт всю свою жизнь, и отец при жизни не редко заставлял его прочитать пару увесистых томиков из семейной обители знаний. На память Джеймс никогда не жаловался, по крайней мере, был уверен, что причин для этого нет, а потому сразу отбросив ту часть, где о подобном даже намёка нет, особое внимание уделял тем книгам, где хоть немного говорится о всяких знаках, легендах, играющих в них главную роль какие-то медальоны. И только когда эльф, трясясь и волнуясь, сообщил, что пришло сообщение от хозяйки, в котором напоминалось о какой-то встрече, мужчина с сожалением захлопнул книгу, которую несколько минут назад достал из секции темной магии. Он аппарировал в Литтл Уингинг, так и не расставшись с этой книгой, быстрым шагом, буквально бегом, отправился к дому сестры своей жены, где последняя провела ночь. Встретили его нерадостно, но сразу прогонять не стали. Гвендолин любезно приняла его мантию, повесив её в шкаф рядом с остальными, и немного пошипев на его бестактность, когда он, не разуваясь, направился прямиком в ботинках в гостиную, заставила переобуться в тапочки. Джеймс просто понадеялся, что апокалипсис в лице его сына не надумает именно сегодня превращать мир в одну огромную пустыню. Встречать смерть с кроличьими ушками отнюдь не предел его мечтаний.

— Доброе утро, — поприветствовал он собравшуюся компанию. Гвендолин обошла его и приземлилась на небольшой диванчик, рядом со своим мужем Верноном, тут же опуская свою тоненькую ладонь на руку мужчины и крепко сжимая ту. На другом диване, что стоял в углу, вальяжно разместился его друг, точнее, он надеялся что друг. Сириус Блэк, задумчиво перебирающий тёмные волосы Северуса Снейпа, удобно устроившего голову на коленях супруга. В креслах, хмуря брови и качая головой, сидели Марволо Гонт и Ремус Люпин. И собственно его жена сидела к нему спиной, обнимая прижавшегося к ней Гарольда. Тот что-то тихо рассказывал и замолк, когда Поттер-старший открыл рот. Коротко обернувшись и поприветствовав в ответ коротким кивком, парень снова обернулся и больше не удостоил его своим взглядом.

— Таким образом, несмотря на обещание Лорду Малфою, я должен на всё говорить «нет». А почему, я не успел спросить, так как мама ворвалась в мой сон.

***

— Анри? Сынок, ты в порядке? Мы уже более часа пытаемся тебя разбудить.

Парень еле разлепил глаза, попутно пытаясь уловить ртом хотя бы толику воздуха. Мама настолько сильно прижала его к себе, что весь дух из лёгких чуть не выбило.

— Мама, пожалуйста, — взмолился подросток, — мне дышать нечем.

— Ой, извини, малыш. Я просто так испугалась, — женщина в тот же миг отпустила сына, чуть отстраняясь и обеспокоенно заглядывая тому в глаза.

— Я в порядке.

Ложь. Но не признаваться же в самом деле, что чувствовал он себя, как выжатый лимон, полностью опустошенный, и так, будто бы и не проспал этих девять часов крепким сном. Да и ждёт его очень длинный разговор, а потому собираем силу в кулак и натягиваем на фейс бодренькую лыбу. Решено - сделано.

— Я в порядке, — уже более уверенно повторил юноша, окидывая мать и устроившихся в дверном проёме крёстных неуверенным взглядом. И только когда мужчины сделали лица попроще и больше не сверкали решимостью, готовые, если понадобится, привязать подростка к постели и силой заставить пройти все необходимые процедуры по выявлению неизвестной заразы, смог расслабиться и, наконец-то, полностью выбраться из рук матери.

— И всё же, сынок, ты так долго не просыпался… — сердце Лили болезненно сжималось при виде бледного лица сына.

Женщина буквально нутром чувствовала, что Анри не договаривает, и что-то случилось. Интуиция буквально орала и требовала выведать всё, чтобы знать наверняка от какой опасности придётся защищать своё дитя.

— Ты права, мама. Я побывал у гостях у Смерти, — хмыкнул парень, понимая всю трагичность и, одновременно, иронию сказанной им фразы. И тут же, почувствовав моментальный поток не совсем радушный мыслей на лицах родных, резко потребовал: — Прекратите. Ничего страшного не произошло, по крайней мере, ничего из того, чего я боялся. Мы просто… поболтали.

— С кем? - все находившиеся в комнате непонимающе уставились на него.

— С Люцифером, — осторожно проговорил парень. Понимая нелепость следующего, прикрыл глаза, скривившись, и выдавил сквозь зубы, — братом леди Смерти, именно по его вине я провалялся трое суток без сознания, пробуждая в себе оставшееся наследие… Слизерина. Я знаю о чем вы сейчас подумали, но пожалуйста, позвольте мне сначала вам всё рассказать.

Лицо Лили сильно вытянулось от услышанного, но, тем не менее, она кивнула. Немного отстранёно, женщина протянула сыну стакан воды, который тот тут же опустошил, с благодарностью сжав ладонь матери. Она улыбнулась и, выпроводив друзей из комнаты, тихо шепнула, что они подождут его в гостиной, и чтобы он не торопился и полностью привёл себя в порядок.

А тем временем, пока Анри умывался и одевался, внизу, разместившись за столиком с чашечкой горячего чая, Лили сокрушенно смотрела сначала на дядю, потом на сестру, взглядом умоляя о поддержке.

[Selena_Muun]

— Лили, успокойся.

Сириус встал за спиной подруги, в то время, как та напряжённо сидела на диване. Женщина явно волновалась.

— Но… Если Анри сказал правду, и ему действительно приснилась Смерть… Это плохой знак. Очень плохой.

Лихорадочно бормотала рыжеволосая, с каждым словом бледнея всё сильнее и сильнее.

— Может, нам написать Люциусу и отложить встречу?

— Лили, спокойно. Ну, мало ли что мальчику от переживаний могло приснится.

Пытался успокоить подругу Бродяга, осторожно массируя худые плечи.

— Сириус прав. На малыша столько всего навалилось разом.

Северус наклонился и, тихо что-то прошептав, покрутил пару раз палочкой над чашкой миссис Поттер, пододвинув ту ближе, потребовал:

— Выпей. Послушаем, что скажет твой сын.

И как раз в этот момент дверь в гостиную открылась, пропуская полностью собранного юношу. Одетый в довольно плотный костюм, светло-серого цвета. Брюки свободно свисали на длинных ногах, тогда как зелёная рубашка плотно облегала торс и грудь подростка. Анри ловким движением поправил на плечах пиджак, застегивая среднюю пуговицу, рукой пригладил волосы назад, и решительно прошел в комнату. Сдержанно поприветствовал дядю Тома учтивым поклоном, пожал руку Ремусу и Вернону, чмокнул в щеку тётушку Гвендолин, и, наконец, обменявшись с Сириусом и Северусом короткими объятиями, сел рядом с мамой. Увидев как та дрожит, нежно привлёк к себе и поцеловал в висок.

— Не переживай, мама. Со мной ничего не случилось. И мой сон не был предшественником беды, скорее, меня о ней предупредили и дали время подготовиться.

Женщина отстранилась заглядывая сыну в глаза и, не увидев там ничего кроме решимости, облегченно вздохнула и залпом проглотила зачарованный Вороном чай, тут же ощущая, как по телу разливается лёгкое покалывание, а спустя секунду её и вовсе прекратило знобить и она ощущала себя более чем спокойной.

— Рассказывай, сынок.

Ну парень и рассказал. Конечно он и сам не до конца верил, тому что ему рассказал Люцифер, но ведь он ещё ребёнок по сути, плюс в магическом мире только косвенно. А взрослые может что и поймут и смогут объяснить ему тоже. А потому крайне важно, не упустить и одного слова.

Слушали все внимательно не перебивая, только где-то в середине, Лили его остановила, сказав, что скоро за ними прибудут Малфои и не плохо бы послать за Поттером-старшим. Это дело не заняло много времени, а потому уже спустя пятнадцать минут, Анри смог продолжить свой рассказ, упустив момент о своём всплеске взбунтовавшейся магии, но упомянул о мире Вечных снов, и что он как бы там может тренироваться без риска причинить кому-то вред.

— Ох.

Выдохнула тяжело хозяйка дома, с некой опаской поглядывая на сестру.

— Я с тобой полностью согласна, — кивнула леди Поттер.

[Selena_Muun]

Глава 24, в которой нет названия

— Что мы имеем? Смерть и человек; их дитя - некая Хель; её сын - Нуртий Мортис (ну и имечко, не завидую мужику) — первый Посланник Смерти, которого бабушка щедро наградила дарами Смерти; его отпрыск Салазар Слизерин Первый, который перенял способности папаши, но не владел ими в полную меру; от него, хех, Ровена Рейвенкло, Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф и снова Салазар Слизерин, между которыми добрая Богиня всех усопших добросердечно, если у неё вообще имеется в арсенале такой препарат, как сердце, разделила свои подарки. Ну, может быть хм, за исключением последнего, у которого и без того была куча магической силы. Что тут дальше? Уже их отпрыски? Одна ушла к маглам, вторая сбежала, третий оказался легендарным, хех, Певереллом. Таинственный Колубрум. И только Слизерин-младший сохранил свою ветвь более менее чистой. У того хоть какой-то, но наследник имеется, тогда, как история других основателей покрыта мраком, понятно каким.

Сириус водил карандашом по бумаге, позаимствованной у Гвен, записывая имена, ведя от них кривые линии, в результате чего «Семейное древо» получилось совершенно непохожим на дерево. Последней надписью, в которою задумчиво тыкал кончиком карандаша всё тот же Сириус, была - Джеймс Поттер.

— Будь ты проклят, Сохатый, негодяй ты эдакий, — наконец отбросив карандаш взвыл Бродяга, чем слегка перепугал всех здесь находившихся. Единственным, кто не вздрогнул, был Анри. Тот вырос, наблюдая вечные и непонятные заскоки крёстного, привык малый, — Чем же ты выслужился в прошлой жизни, что сама Смерть у тебя в родственниках?

Тем временем продолжал негодовать мужчина.

— Тебя только это беспокоит?

Северус выгнул левую бровь, всем своим расслабленным видом выказывая недовольство.

— Ну разумеется, — возмутился брюнет, вскакивая, — Милый, ты только подумай. Поттеры всегда считались светлыми магами. Самые приближённые с натяжкой могли заподозрить их в тёмной магии, и только. Что-то твердить на основании догадок или попытаться доказать, никто не решался, потому что боялись наслать на себя клеймо Предателей крови за клевету и обвинения в тёмной магии Светлейшего рода всего Альбиона. Тогда, как мы, Блеки, всегда несли в себе саму суть тьмы (по крайней мере, считалось так). Тёмномагические ритуалы, ритуалы на крови, жертвоприношения, запрещенные зелья и заклинания — для моих предков были обычным делом. И ты только представь, чего бы мы добились, будь у нас покровительство самой Леди Смерти? Мерлин и Моргана, прям в дрожь бросает, как представлю.

— Сириус, успокойся, — Северус осторожно усадил, слишком возбудившегося супруга, у которого из-зо рта чуть ли не слюна текла от представившихся перспектив, обратно на диван, — Успокойся.

— И всё же это очень странно.

Том поднёс чашку с чаем ко рту, делая маленький глоток, после чего слегка кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание.

— По записям моих предков следует, что мой род берёт своё начало от Салазара Слизерина и от среднего из братьев Певереллов, Кадма. По крайней мере, в этом полностью был уверен мой дедушка Марволо Гонт. Который с детства вбивал мне эту истину, что сейчас даже потеряй я память, этого забыть вряд ли смогу. А ты, Анри, говоришь, что братьев Певереллов никогда не существовало, а у того единственного, была дочь.

— Дядя, это не я сказал. Я просто пересказал, то что услышал. И правда это или ложь, решать вам, как более осведомленным в истории. Я же, сами знаете, никогда особо магическим миром не интересовался, и будь моя воля я и далее с превеликой радостью продолжал бы его избегать.

— Я и сам уже не в чём не уверен, малыш.

Мужчина с сочувствием взглянул на сына своей племянницы, тяжело вздыхая. Вся эта история переворачивает все его знания вверх дном. Надо бы потом порыться поглубже и поискать доказательства. Не верить Анри у него причин не было, как и не было причин слепо доверится какому-то сну. А потому, срочно нужны факты.

— Надо бы попросить у Поттера доступ к его библиотеке тоже, — задумчиво пробормотал историк, уже в голове прокручивая идеи, откуда лучше всего начать поиски.

— Извини, дядя, но с этим придётся подождать пару дней. Джеймс должен присутствовать вместе со мной и Анри на встрече с родственниками Малфоев, — виновато произнесла Лили.

В этот момент во входную дверь постучали, и хозяйка дома, коротко извинившись, пошла открывать. Через несколько секунд из коридора раздались ругательства и проклятия на бессовестную голову непутёвого зятя, не уважающего её тяжёлые труды по содержанию дома в порядке.

— Отец прибыл, — нахмурился юноша. После чего повернулся к матери. — Мам, вчера мистер Малфой, настоятельно просил меня соглашаться со всем, чтобы не говорили эльфы, так как, скорее всего, разговаривать они больше будут со мной, чем с Драко. А любое слово против, может навлечь их немилость.

Анри нахмурил брови, как будто пытался, что-то вспомнить.

— Но… Люцифер кажется говорил что-то. Эльфы вроде как не создания Бога, и уж тем более не слуги Смерти. А потому влиять на них никто не может, и как бы чего не удумали. Он подозревает, что спустя столько веков, они могли и поменять свои планы на потомка Малфоев. Как бы нам это боком не вышло.

— Доброе утро.

В дверь показался лохматый и хмурый Лорд Поттер в огромных тапках с кроличьими ушками. Лили, повернувшаяся, чтобы ответить мужу, чуть не прыснула от смеха. Помнится эту красоту Гвен привезли Сириус с Северусом из своей поездки по России, ещё и сопровождали сие чудо байкой, что там мол очень холодно и если, не дай Мерлин, эти холода настигнут их Англию, тёплые тапочки лишними не будут, и она им ещё спасибо скажет.

За спиной мужчины стояла не менее хмурая и недовольная сама Гвендолин. Сложив руки на груди, она терпеливо ждала когда гость соизволит пройти в гостиную, или хотя бы исчезнет из проёма и позволит ей пройти.

Анри, окинув отца быстрым, почти незаметным, равнодушным взглядом, продолжил:

— Таким образом, несмотря на обещание Лорду Малфою, я должен на всё говорить «нет». А почему, я не успел спросить, так как мама ворвалась в мой сон.

[Selena_Muun]

Глава 25, в которой библиотека

— О чем ты сынок?

Несмотря на холодность Анри, Джеймс почувствовал облегчение при виде старшего сына. И вообще ему казалось, что присутствие этого мальчика действовало, как катализатор, нейтрализующий остатки влияния Ричарда. Лорд Поттер мысленно поморщился. Словно он оказался между двух огней. С одной стороны - сын, которого он растил и лелеял, и который при желании мог вить из него верёвки, а с другой — сын, которого он осознанно вычеркнул из своей судьбы, и рядом с которым он чувствовал себя в безопасности.

— При всём моём уважении, лорд Поттер…

Юноша, глядя на хмурые лица старших, решил, что будет лучше, если он, как менее заинтересованный в доверии (хотя понять подобного желания у других не мог) Поттера-старшего, сам тому расскажет страшную правду. И официальное обращение говорило о том, что он решил не откладывать разговор в долгий ящик. Освободился из объятий матери и поправил очки, за которыми не добро блеснули изумрудные глаза. Это был плохой знак - его сила готова была вырваться из-под контроля, несмотря на то, что пусть с трудом и не каждый раз, но ему все же удавалось держать себя в руках. Поэтому очки - изобретение дяди с крёстным -было как нельзя кстати. По сути, он их снимал только в присутствии Дадли. Тот не боялся Анри и его силы Смерти, а потому рядом с братом легче всего было расслабиться, также как и когда он оставался один в комнате. Все таки глаза сильно уставали и требовали хоть немного свободы. Но сейчас… Парень чувствовал, что одно лишнее движение, и на месте его отца окажется статуя в человеческий рост с лицом лорда Поттера и с ним же самим под неразрушимой скорлупой.

— Но вы слишком сильно подвластны влиянию Ричарда. Как бы случайно не взболтнули чего лишнего в его присутствии.

Анри смотрел отцу в глаза. В их глубине читалась решимость и уверенность в своих словах, однако была в них и безмолвная просьба понять и смирится.

— Хорошо.

И даже если мужчина был расстроен подобным раскладом, виду не подал. Все, что обсуждалось в этой комнате действительно было слишком важным, чтобы позволить выдать эту информацию кому-то. Неспроста же на этой небольшой комнатушке было столько заглушающих, конфиденциальных и ещё, Мерлин знает, каких заклинаний.

— Милый, — со своего места поднялась Лили. Обогнув диван, она подошла к мужу, обняла его за плечи и сочувствующе проговорила, — Пока мы не поймём, как именно Ричард воздействует на тебя, для блага Анри будет лучше, если ты не будешь в курсе всего. Ты ведь это понимаешь?

— Конечно, дорогая. Сейчас безопасность нашего сына превыше всего, — мужчина улыбнулся супруге, и та облегчено вздохнула, прильнув к брюнету всем телом, и легонько чмокнула его в щеку.

— Фиии, телячьи нежности, — прокомментировал подросток, отворачиваясь от родителей.

— Придёт время и ты будешь вести себя точно так же, — рассмеялся Сириус, тоже поддавшись атмосфере и оставляя на губах Северуса лёгкий поцелуй.

— Даже представлять не хочу, — насупился юный Художник, резко поднимаясь, — Если Малфои появятся, я в своей мастерской, — и под ехидные смешки взрослых скрылся на втором этаже.

— Я, пожалуй, тоже удалюсь, — элегантно разгладив складки на своей мантии, со своего места поднялся Марволо и, окинув сдержанным взглядом компанию из столь разных людей и нелюдей, на мгновение задержал свой взгляд на муже Лили, который ответил не менее величественным взглядом своих пронзительных синих глаз, — Джеймс, мне понадобится доступ к вашим родовым библиотекам.

Мужчина с минуту всматривался в лицо родственника своей жены, пытаясь по лицу прочитать ответы на свои вопросы, но так и не найдя их, беспомощно посмотрел на Лили.

— Всё в порядке, любимый. Дядя просто хочет сложить мозаику, касающуюся нашей семьи.

— Он же не знает…

— Знает.

Поттер-старший, больше ничего не говоря, кивнул, мысленно пообещав себе, когда придёт время, всё из всех выдавить.

— Я могу дать Вам доступ в Большую библиотеку, находящуюся у нас в меноре, но в ту, что находится в подвале, без главы семьи не войти.

— Я готов подождать, — мужчина согласно кивнул.

Брюнет взмахнул рукой, и буквально из воздуха появился небольшой ключик с крылышками, плавно спланировавший на ладонь Лорда.

— Это порт-ключ. Он доставит Вас прямиком в мою библиотеку и только в неё. Перенести, как и вывести, он может только одного человека. Книги, разумеется, Вы тоже не сможете вынести или скопировать без моего ведома. Пытаться обмануть защитные чары, как и этот ключ, я бы не советовал. Всё это - сокровища моих предков, и в их суть заложены... эмм... не самые приятные тёмные проклятия. Не буду вдаваться в подробности, но в любом случае Вам и Вашим потомкам, такое приобретение вряд-ли понравится.

— Я понял Вас, молодой человек, — мужчина осторожно взял из рук зятя свой пропуск в одну из самых богатых древними книгами библиотеку и, сдержанно откланявшись, вышел из дома.

[Selena_Muun]

Глава 26, в которой отправляемся в путь

Стоило Марволо аппарировать из дома семейства Колубрум, как снова раздался звонок в дверь. На этот раз это оказались Малфои всем своим немногочисленным составом. Люциус и Нарцисса, как обычно, излучали саму сдержанность и холодность. Тогда как младшее поколение, то есть Драко, напоминал обычного подростка, которому запретили пойти к другу поиграть в квиддич: такой же надутый и недовольный.

Малфой-старший только обреченно вздохнул, когда его наследник ещё и руки на груди сложил, и чуть ли не топал ногами, совсем как маленький ребёнок. Все попытки успокоить сына и воззвать к его разуму мужчина бросил ещё на пороге их дома.

— Почему маме можно, а мне нельзя? — возмущался он указывая на две горстки вещей в гостиной, одна из которых была чуть выше другой, и полностью состояла из его вещей.

— Сын, твоя мать женщина и леди, — уже в который раз повторял Люциус, — она лицо Нашего дома и должна всегда выглядеть превосходно.

— «Просто, милый, спорить с ней себя дороже», — последнюю фразу мужчина прошептал себе под нос. Так что услышать его не было никакой возможности. И слава Мерлину.

— А я наследник, и тоже всегда должен выглядеть превосходно, — высокомерно заявил подросток, рукой проведя по волосам.

— Ты, в первую очередь, мужчина и маг и как будущий Лорд должен думать не только о своём комфорте, но и окружающих тебя людей.

— Но мама…

— Никаких «но», Драко, — припечатал мужчина, — Какое по твоему впечатление будет у твоего жениха о твоём поведении? Ты — старший супруг, и должен вести себя достойно своему статусу.

Последний аргумент подействовал, как ничто лучше. Младший Малфой, скрипя сердцем и зубами, всё же смог отобрать только самое необходимое, и ограничиться двумя сундуками среднего размера. Однако строить из себя обиженного не прекращал, и то и дело награждал отца хмурыми взглядами.

— Мерлин, что такого важно там было? — возведя глаза к потолку, взвыл Люциус.

— Ничего, — буркнул Драко упрямо отворачиваясь. Мужчина мысленно выругался и посетовал на материнское воспитание, жалея, что в своё время не занялся сыном лично, и активировал телепорт, предварительно оставив указания эльфам, куда стоит перенести все их вещи.

— Доброго дня Вам, прекрасная Гвендолин, — обольстительно улыбнулся он вышедшей им открывать хозяйке дома, слегка наклоняясь и невесомо прикасаясь к тыльной стороне руки зарумянившейся женщины.

— Взаимно, Люциус, — смущено пролепетала блондинка и заторопилась пропустить гостей в дом, — Не стойте же на пороге, проходите.

С последнего визита Люциуса в уютном доме Колубрум ничего не изменилось: всё тот же узкий проход, всё то же правило снимать ботинки, и всё те же тихие голоса его знакомых, доносящиеся из гостиной. Сделав хмурое замечание сыну на счёт приличия и соблюдения правил дома, в котором он оказался, мужчина первый прошёл в комнату.

— Сынок, ты уверен, что не хочешь одеться по-теплее? — обеспокоено лепетала Лили, бегая вокруг откровенно смеющегося сына, — Ну, что ты смеешься, Анри, — дулась женщина, — я ведь беспокоюсь о тебе. Нам, как и всем змеевидным, труднее всего придётся, если слишком замёрзнем. И в случае нападения…

— Мама… — пытался достучаться до беспокойной матери подросток, — Мама, — схватив ту за плечи и заставив смотреть себе в глаза, — успокойся, — приказал он. — Я захватил с собой достаточно тёплых вещей, а если мало будет прикупим ещё что-нибудь прямо на месте.

И уж совсем тихо, так что слышала его только Лили:

—Хотя, если нам судьба встретить врага, в магическом плане от меня толку мало будет. А ещё не настолько контролирую себя, чтобы рискнуть использовать новые способности в вашем присутствии.

— Поттер, — в гостиную влетел, оттеснив возмущенно зашипевшего Люциуса в сторону, Драко, тут же вспыхнув радостью, как лампочка, в миг позабыв обо всех обидах на свете.

— Привет, Драко, — слегка скривившись, сдержано кивнул брюнет, отпуская мать, и поворачиваясь к вошедшим, — Лорд Малфой, леди Малфой, — и совсем лёгкий поклон, которым даже знаком уважения не назовешь, всего лишь настолько насколько требуют правила приличия.

— Наглец, — восхитился, Малфой-старший.

— Мы готовы к отбытию, — вперёд вышел Джеймс, крепко пожимая мужчине руку.

— Тогда с позволения хозяев, мы уйдём прямо отсюда? — блондин, повернул голову к Вернону, который сидел в кресле. Мужчина только коротко кивнул, но не ему, а своей жене, и та улыбаясь повела рукой.

— Поторопитесь, я не могу надолго приоткрывать защиту.

— Лили, Анри идите сюда.

И когда оба семейства собрались в небольшой круг, Люциус протянул диск, чтобы все смогли прикоснуться к нему, активировал. Анри только скривиться успел, прежде чем вывалился на пол, не удержавшись на ногах.

— Гадость какая, — с чувством выругался он, срываясь с места к окну. Резко распахнув его, тяжело задышал, вдыхая свежий морозный воздух.

— Что это с ним? — спросил Люциус.

— Анри не переносит телепорты, — вздохнула Лили оглядываясь, — Где это мы?

— В гостинице, в двадцати милях, от замка. Это была ближе всего, в которую мы могли перенестись телепортом, дальше придётся ехать в карете, которую за нами пришлют ближе к полуночи, а до того времени отдохните хорошенько и попытайтесь лечь пораньше.

— Хм, а мы разве не могли перенестись сюда в назначенное время? — удивился Джеймс.

— Нет, как правильно заметил твой сын, нам надо закупить лишние тёплые вещи, каких на нашем сыром Альбионе и за очень хорошую цену не сыщешь.

— В таком случае, если вы не против, я пойду, — с тихим хлопком закрыв окно, заявил Анри.

— Подожди, сынок. Ты уверен, что не потеряешься один, всё же это чужая страна…

— Мама, я Россию лучше кого бы то ни было из вас знаю, — невозмутимо заявил парень, — Я учился в элитной школе для Художников, и для нас было обычным делом по обмену, на полгода, уезжать в другую страну для самообразования. И ты думаешь, я только в одном городе штаны просиживал? Даже вашу Сибирь вдоль и поперёк облазил. Вам лучше о себе позаботиться, — и остановившись в дверях, через плечо бросил, — в двух милях от сюда есть неплохой магазин зимней одежды. Я бы советовал в первую очередь заглянуть туда.

— Анри, подожди, я с тобой, — вслед за брюнетом выбежал и Драко, на прощание помахав всем ручкой.